Крымск: в борьбе за жизнь (фото, видео)

Несмотря на то, что основные проблемы решены, в городе все еще остаются люди, которым нужна помощь

Новый район Крымска– жилье для пострадавших. Фото: Дина Тарасова Сегодня, понять, что большая часть Крымска пострадала от наводнения, практически невозможно. Правда, некоторые дома со следами свежего ремонта или с надписями «снос» на воротах напоминают о страшном. Наводнее, случившееся в Крымске в июле этого года, по официальным данным, унесло жизни около 170 жителей. Паводок в ночь на 7 июля затопил более семи тысяч жилых домов в городах Геленджик, Крымск и Новороссийск, а также в нескольких поселках. Были нарушены системы энерго-, газо- и водоснабжения, автомобильные и железные дороги. На Крымск и соседние станицы пришелся самый мощный удар стихии. ...Через несколько месяцев высокопоставленные чиновники отчитались перед народом — 90% всех проблем решены. Но что на самоме деле сейчас происходит в Крымске? Как живут люди? Как идут выплаты компенсаций и сколько же на самом деле было погибших?

Адрес — пункт временного проживания

До сих пор без жилья остаются около 90 человек. Фото: Дина Тарасова 87 человек вот уже пятый месяц живут в так называемых пунктах временного пребывания. В Крымске их два — гостиничный комплекс «Гигант» и школа-интернат. По словам руководителей данных объектов, тут проживают «проблемные» люди, те, кто не может получить положенных компенсаций. Кто-то проживал в съемном жилье, кто-то не был прописан, у кого-то не была оформлена собственность. Юридическая неграмотность дала о себе знать. Сегодня эти люди не видят будущего и не понимают, кто, когда и главное — как им поможет.

— Я, наверное, подожгу себя. Жить так больше не могу, — говорит 83-летний Раил Садыков. — Меня обманула собственная дочка — отобрала деньги, которые я получил на имущество — 150 тысяч рублей... А квартиру мне не дают... Как жить дальше, я не понимаю...

По словам местного активиста-эколога, широко известного в Краснодарском крае, в том числе и Крымске, Евгения Витишко, эта группа людей на сегодня является одной из главных проблем, но решать ее никто не берется. Этого мужчину обманули родственники. А директор спорткомплекса Елена Трач, напротив, уверена, что попавшие в пункты временного проживания люди во всем виноваты сами: «Привыкли тут жить и ничего не хотят решать. Некоторые буквально копаются в предложенных им квартирах и никак не могут выбрать». В том, что большая часть пострадавших все же получили жилье и деньги, нет сомнений. А если верить Ларисе Сафроновой, журналисту местной независимой газеты «Электрон», в скором наладится и все остальное: «В Крымске остались проблемы, с этим глупо спорить. Но глупо и не верить, что людям помогут. Проблемы, которые сейчас есть, я могу назвать точечными, с каждой нужно разбираться индивидуально».

Погибших — тысячи?

Сразу же после того, как была объявлена официальная цифра погибших при наводнении, многие СМИ и сами жители Крымска в социальных сетях начали говорить о том, что погибших намного больше. Озвучивались чудовищные версии — от одной до восьми (!!!) тысяч утонувших. Утверждать, сколько людей погибло на самом деле, никто не берется. — Я не верю, что погибших была хотя бы тысяча, — разводит руками Виктория Золотарева, заместитель руководителя местного отделения партии «Яблоко». — Если так, то где эти трупы? Люди продолжают говорить об этом, но все эти разговоры бессмысленны, раз нет доказательств. Помню, когда мы в первый раз приехали в Крымск, было, действительно, страшно: трупы людей находили повсюду — в огородах, под развалинами домов... Просто на улицах. Но все они попали в списки погибших. В том, что официальная цифра погибших занижена, уверен Сергей Булдаков, руководитель общественного движения «Комитет гражданского контроля». — Погибло около тысячи человек, но я не знаю, где их тела, — говорит активист. — У нас работало много гастарбайтеров. Говорят, что в ту ночь они были закрыты в подвале завода... Около трехсот человек... Вероятнее всего, все они погибли.. С другой стороны, в Крымске нет информации о людях, которые разыскивают своих без вести пропавших родственников. Учитывая, что за одного погибшего государство и край выплачивают два миллиона рублей, трудно поверить, что кто-то, как бы цинично это ни звучало, не начал бы поиски пропавших родственников. Лариса Сафронова вместе со своими коллегами проводили журналистское расследование. — Мы пытались проверить этот факт, но не нашли ему подтверждения, — рассказывает она. — Ходили в детские сады, в школы — выясняли, сколько детей посещало их до наводнения, сколько сейчас, есть ли пропавших. Пропавших не обнаружено. Конечно, погибшие есть, но все они значатся в списках. Проверяли и версию с гастарбайтерами — не нашли ни одного тела. Поэтому непонятно, почему люди продолжают верить в эту цифру...

Местная власть: «У нас все хорошо»

Попасть на прием хоть к кому-нибудь из местной администрации непросто. Пресс-секретари требуют непонятно какой аккредитации, обещают перезвонить и пропадают. Пообщаться с Андрем Лопатиным, замглавы администрации Крымского района, удалось, только взяв его кабинет «штурмом».   — Ну хорошо, я поговорю с вами, только через десять минут меня тепловики ждут, есть проблемы на двух котельных. Я что-то не ожидал, что же вы меня не предупредили? — обращается к журналистам Лопатин, предупреждая, что ответит лишь на несколько вопросов, и отключает свой мобильный. — Скажите, как будут решать вопросы «сложных» людей, недовольных. Тех, кто не попавших в списки на получение компенсаций или капитального ремонта? — пытаемся получить ответ на самый главный вопрос. — Что значит недовольные? Я тоже недоволен — живу в однокомнатной квартире, — улыбается чиновник. — Недовольных всегда много. Всем, у кого все было нормально — люди были прописаны или являлись собственниками жилья, все выплачено. Всего у нас предусматривалось две формы: предоставление жилья, которое мы строили, — это 24 дома и выдача сертификата на покупку жилья. Мы говорили людям, что выбирать лучше второй вариант, что он беспроигрышный. И около тысячи людей избрали именно эту форму. Им были выданы квартиры: 540 в «Озерках», 340 в «Надежде», 47 — в самом городе. Это, конечно, примерный расклад. Сейчас мы строим еще одну девятиэтажку, сдадим ее в марте. Это для тех, кто решил отказаться от сертификата и получить жилье. Что касается живущих в пунктах, то сами виноваты. Кстати, жалоб от них на размещение и питание нет. Так вот, люди решили взять денежные сертификаты, думали, что в течении полугода смогут найти жилье, но сейчас цены на квартиры поднялись, суммы в полтора миллиона не хватает. Они, видимо, думали, что пока будут искать жилье, государство будет содержать их, но это неправильно. А вообще, мне хочется взять ключи и всем раздать! Мы делаем все, что можно.

«Озерки» и «Надежда» — шанс на новую жизнь?

Этот дом был построен меньше, чем за три месяца. Фото: Дина Тарасова На восстановление города из федерального бюджета выделено более 13 миллиардов рублей. Для того, чтобы обеспечить потерявших крышу над головой людей новыми квартирами, в Крымске построили два микрорайона — «Озерки» и «Надежда». Большая часть живущих там, конечно, довольны и очень благодарны властям. Но есть и те, кто не в восторге. Например, многие люди, имея раньше большие дома площадью по 80 квадратов, получили лишь однокомнатные квартиры — на семью из четверых человек. Кроме того, беспокоит и качество свежеотстроенных домов. — Люди жалуются, — говорит руководитель «Комитета гражданского контроля» Сергей Булдаков. — Это ладно «Озерки», они строились давно, предназначались военным. Тут вопросов нет — качество хорошее. Но «Надежда»... Дом начали строить в августе, а в ноябре уже расселили людей. Страшно представить, чем все может обернуться. Пока все красивое, как с картинки, и не более... Делать выводы рано. Тем более, что оставшимся без крова людям сейчас не хочется ни во что вникать. У них есть дом и больше пока ничего не нужно. Но это те крымчане, чьи дома были признаны аварийными. Другая часть жителей Крымска — люди, чьи дома попали в список подлежащих капитальному ремонту. Вот они-то в большей части и недовольны. Самим ремонтом. Поврежденные дома заделываются сайдингом. Когда проходишь или проезжаешь мимо, они кажутся новыми и красивыми, но стоит подойти ближе или зайти внутрь, сразу чувствуешь запах гнили и плесени. В самих домах просто нечем дышать. — Дома нужно просушивать, но этого никто не делает, — жалуются люди. — У нас муляка (грязь, перемешанная с илом — Прим. ред.) тут до сих пор. Но никому нет дела, главное, что снаружи в порядок привели... Все разрушения скрываются за красивым сайдингом. Фото: Дина Тарасова В отчет местные власти объясняют: капитальный ремонт включает в себя лишь ремонт крыши и фасада. Остальное — за свой счет...

Денежные компенсации: доказать, что ты потопленец, удается не всем

Эти люде не могут доказать, что являются пострадавшими. Фото: Дина Тарасова Компенсации разных видов, которые положены потерпевшим, уже выплачены большей части жителей. Но тем не менее, есть те, кто денег не видел вообще. А еще некоторым пострадавшим от наводнения не удается добиться статуса потопленца и попасть в список на капитальный ремонт или получения нового жилья. — Людей с заявлениями о назначении компенсаций в суд настолько много, что они мне напоминают очередь в мавзолей, — говорит активист-«яблочник» Сурен Газарян. — По какому принципу одни дома признаются аварийными, а другие идут на ремонт — непонятно. Николай Андрухович живет на хуторе Армянский, в саманном доме (саман — строительный материал из глинистого грунта, высушенного на открытом воздухе — Прим. ред.). По словам мужчины, уровень воды в доме поднялся до 15-20 сантиметров и этого хватило, чтобы начались разрушения. — Все такие дома, как наш, уже непригодны для жилья, — объясняет Николай. — Они разрушаются, высушить их невозможно, отваливается штукатурка, потолок... А у нас такие дома не признают аварийными, говорят, что их нужно ремонтировать, но ведь это бред! Да черт с ним, я и отремонтировать бы рад — не дом, у меня к дому есть пристрой, из нормального материала. Но наша комиссия посчитала, что воды в моем доме не было. Акт составили, хотя первоначальный акт МЧС говорит об обратном. Вот сужусь сейчас, два пакета документов уже накопил, только толку нет... Понять, почему дом Николая считается не попавшим в зону подтопления, трудно. Соседний дом из самана таковым признан. — Что хотят, то и делают... Кто ближе к власти, тому и деньги, и ремонт, и квартиры. Нам — ничего, — говорит Николай. С тем, что многие не получили положенных денег, согласна и заместитель руководителя местного «Яблока» Виктория Золотарева: «Таких очень много, как помочь, не знаем. Помогаем иски составлять. Кому-то удается, кому-то нет. Но ситуация страшная. Несправедливая». И хотя народ винит власть в нечистоплотности, некоторые из пострадавших сами выглядят не лучше. По словам «яблочника» Евгения Витишко, после получения компенсационных денег, многие стали их... просто пропивать. — Пьянство выросло в разы, — говорит Витишко. — Есть мужчина, который получил деньги за погибшего члена семьи. Так вот он ничего не покупал, он просто пьет на эти деньги. И таких примеров много. Были случаи, когда человек получил деньги и потратил их на покупку нового автомобиля, а потом приходил и просил гуманитарную помощь...

Виновные найдены — четырем чиновникам грозит по семь лет тюрьмы

Действия местных чиновников признаны незаконными. Они не смогли вовремя предупредить людей об опасности. Фото: Дина Тарасова В конце ноября появились и «виновные» в наводнении и гибели людей. Обвинение в служебном подлоге и халатности предъявлено бывшему главе района Василию Крутько, экс-главе Крымска Владимиру Улановскому, экс-главе Нижнебаканского поселка Ирине Рябченко и и.о. начальника управления по предупреждению ЧС Крымского района Виктору Жданову. Впрочем, сами крымчане не считают этих чиновников виновными. — Это стрелочники, за что они могут отвечать, что с них спрашивать? Какое может быть отношение к их аресту? — говорит Золотарева. — Нет, это не те, кто должен нести ответственность. Вообще, жители Крымска — и те, кто пострадал, и те, кого беда обошла стороной — совершенно разочаровались во власти и в чиновниках. Но сейчас людям не до поиска виновных. Все занимаются решением своих личных проблем. — Люди никому не верят и не хотят верить, — говорит Витишко. — А вообще, рядом с этими задержанными должен сидеть Ткачев — наш губернатор. Я уверен, что чиновники не работали должным образом. Они могли разбудить всех, ведь у них было в запасе три часа. А Лариса Сафронова вообще уверена в невиновности задержанных: «Они не могут действовать самостоятельно. Их обязанность — выполнять указания вышестоящих чиновников, а их, как выясняется, и не было. Поэтому отношение к этим обвинениям у людей одно — ну задержали и задержали.... Должны же были кого-то задержать»